Покрытые потемневшей олифой старые невьянские иконы нередко принимались за строгановские. Их действительно сближают удлиненные пропорции фигур, изысканность поз, тонкость письма, обилие золотых пробелов. Между тем отличия весьма ощутимы.
Строгановские иконы писались на оливково-зеленых или охряных фонах, в них более умеренно применялось золото. Невьянские же мастера прибегали к сплошному золочению.
Колорит невьянских икон примечателен декоративностью. Оттенки красного варьируются в одном произведении и даже в отдельно взятой фигуре: нежный земляничный и киноварный с разбелом и добавлением охры, холодный малиновый и чистая киноварь, розово-лиловый и пурпурный. Богата палитра зеленого и синего с нюансами голубовато-зеленых тонов. Яркие пятна группируются вокруг темно-вишневых, объединяясь в целое охрами, оттенками земель и золотом. Иконописцы-старообрядцы искусно владели всеми секретами мастерства: они умели выразительные средства живописи и других материалов слить в единое гармоничное целое.
Отстраненный тип лика иконы Невьянска, особенно характерный для ведущей богатыревской мастерской, можно определить как миловидный, полнощекий, с широко поставленными большими, слегка навыкате, глазами, с припухшими веками и коротким, прямым, с едва заметной горбинкой носом, с округлым подбородком, волнистой линией чуть улыбающихся губ, с чертами лица, сближенными по вертикали.
В фонах невьянской иконы, пейзажных и интерьерных, острее сказывались веяния Нового времени: типичный компромисс между объемным ликом и плоскостным доличным обернулся у мастеров необычностью сочетания стилизованных фигур и ликов с глубиной пространства.
Невьянская икона. Консолидация стилей.
Невьянская икона несет приметы стиля барокко: пышные золотые картуши, обрамляющие золотые же надписи на темно-красных фонах, «составленные» из выгнуто-вогнутых завитков вычурные троны, тяжеловесные узорчатые драпировки, открывающие перспективные сокращения архитектуры и фигур дальних планов, беспокойные, вьющиеся линии облаков и горизонтов. Характерны также сочетания цировки и глассирования, сложная полихромная орнаментика одежд с часто встречающимися колоколообразным цветком и рогом изобилия.
Несомненно внес в стилистику невьянской иконы свою долю и классицизм. В иконе Невьянска, как, впрочем, и во всей иконописи XIX в., сомкнулись античные традиции, с теми, которые возрождало искусство классицизма. Последние, безусловно, допускались в старообрядческую икону очень ограниченно, что резко отличало ее от икон, выполняемых в технике масляной живописи воспитанниками Петербургской Академии художеств, их учениками и последователями.
Захватили невьянскую икону и веяния романтизма. О романтическом мироощущении невьянских иконописцев говорят и золотые небеса, и виды естественной природы — долины с пасущимися у рек стадами, обрывы со свисающими корнями и травами, рукотворные парки, огражденные стройными решетками и вазонами на столбах. Появляется характерный уральский ландшафт: берега Иордана напоминают всхолмленные берега Нейвы, словно увиденные с ярусов наклонной Невьянской башни, чей силуэт угадывается в изображениях маленьких городков на дальних планах. Так романтические тенденции переходят в реалистические.
Невьянская школа, впитав и переплавив в себе лучшие традиции разных школ, стала самостоятельным течением иконописи. Невьянская икона преобразилось на всех уровнях художественной интерпретации - от изысканнейшего миниатюрного письма, не уступающего виртуозностью и точностью лучшим образцам изографов царских мастерских, до народных примитивов («краснушек») в три краски, цена которым в базарный день была три копейки.